Логово серого волка [СИ] - Маргарита Бурсевич

— Нам придется изменить первоначальный план.

— Непредвиденные обстоятельства, — сам себе кивнул Гай.

— Они не станут тут задерживаться и постараются сразу двинуться к замку. Священник утверждает, что разбираться в этом деле, не добравшись до обвиняемой, они не будут. Обвиняемой должна была стать Рома, но мы, поймав «барда», скорее всего, нарушили их план, и добыть ведьму для инквизиции им не удалось. Как только они узнают, что обвиняемая в колдовстве женщина в замке, сразу отправятся за ней.

— Что будем делать?

— Устроим все так, чтобы пройти мимо этой милой деревушки они не смогли.

Далекий волчий вой прошелся холодной волной вдоль позвоночника.

Время вышло.

— Церковники на подходе, — озвучил Гай вслух то, что и так было очевидно.

— Уже вечереет, а значит, на ночь они остановятся здесь. Мне нужно, чтобы с наступлением темноты животных развели по хлевам, остальное за мной.

— По хлевам? — удивился Гай.

— Судье нужен обвиняемый, я обеспечу его претендентами на это звание.

— Что ты задумал?

— Страшное, Гай, — признал я истину. — Очень страшное. Но это закончится здесь и сейчас.

— Ты понимаешь, что обречешь…

— Понимаю, — оборвал я его. — Они сделали свой выбор, я сделал свой.

— Грей, одумайся. Из-за одного старого идиота пострадают старики, женщины и дети. Палачам все равно, кого казнить.

— До этого не дойдет. Истребить целую деревню, даже они не посмеют. Короне давно нужен повод, чтобы потеснить силу церкви, и они могут воспользоваться такой кровавой расправой. А я позабочусь, чтобы судьи об этом не забывали. Зато урок будет усвоен не только этой деревней, но и другими. Да и не только староста принимал участие во всем этом, сам знаешь. Невиновных тут нет.

— Я сделаю, как ты хочешь, Грей.

Кивнув, он направился назад к пещерам. Я видел, что он не одобряет мою задумку, но все равно сделает все как нужно.

Снег у церкви был вытоптан до ледяной корки. Такие следы мог оставить лишь отряд, состоящий из тридцати пяти человек, не меньше. И это все на одну хрупкую девочку? Мой волк пренебрежительно фыркнул. Трусливые крысы. Они оставляют за собой такой шлейф из крови и горя, что никто из них не решится путешествовать без охраны. Хорошо вооруженные воины, лучшее оружие, фанатичная преданность делу.

— Милорд, — рядом появился один из моих дозорных.

— Слушаю, — мне удалось произнести эти слова почти без рыка.

— Судья находится в доме священника, солдаты расквартированы поблизости. Седельные сумки не разбирают, видимо, не собираются здесь задерживаться, — беспокойство в голосе оборотня говорило о его неосведомленности, он не знал, что дело приняло новый оборот.

— Я знаю. Все в порядке, они никуда не поедут дальше.

Если воин и удивился моей уверенности, то виду не подал. И правильно сделал, сомнений я не потерплю. Если нужно будет, то развяжу здесь войну, и без сомнения, каждый из моих людей безоговорочно пойдет следом.

Встряхнувшись, в точности как мокрый волк, я направился в дом священника, пора начинать.

Дверь мне открыли немедленно, даже сложилось впечатление, как будто женщина только и делала, что ждала меня у входа. Бледная как мел, со слегка заторможенными движениями, она пахла затхлой опустошенностью. Еще утром говорившая без умолку, она не смогла заставить себя разжать губы для приветствия. Перебросив плащ через руку, я коротко попросил ее отнести воды для моего человека на улице. В ее глазах блеснула одинокая слеза благодарности и облегчения, ведь теперь под благовидным предлогом она могла покинуть помещение, которое было пропитано напряженностью и страхом.

За столом их было четверо. Главного судью было распознать легко. Темно-коричневая ряса, как и у остальных, но была пошита из более дорогой ткани, да и крест на его шее был из чистого золота и украшен камнями, ценой с приличный кусок земли. Чопорный, надменный, смотрящий с пренебрежением на все вокруг.

Двое других, незнакомых мне священника, как тени повторяли его манеры и движения. Пустые глаза и сухие лица, выражающие брезгливость ко всему, что видят. Они выглядели как близнецы — одинаково безлико.

Деревенский священник на их фоне смотрелся более чем достойно. Прямая спина, гордый взгляд без тени страха или паники. Он видел, знал и понимал гораздо больше этих «блюстителей чистоты». Он — отличный союзник, и даже немного жаль, что в результате столкновения пострадает его приход. Желавший лишь мира и тишины, он попал в центр чужой войны, моей войны, и первый бой уже настал.

— Не знал, что у Вас гости, уважаемый, — выйдя на свет, кивнул я приходскому священнику.

Я слегка надменно окинул взглядом инквизиторов, позволяя им прочувствовать, кто здесь хозяин, и я очень тщательно прослежу, чтобы они об этом не забывали.

— Лорд Вульф!

Поднялся со своего места настоятель прихода.

— Какими судьбами?

Гости за столом насторожились, и легкий шлейф страха просочился в воздух. Да господа, совершенно верно, я оборотень. То, с чем я привык бороться и прятать всю свою жизнь, сейчас я выставляю на всеобщее обозрение. Желтый свет в глазах, по-звериному острые черты лица, рваные резкие движения, удлиненные клыки и когти. Волк был под моей кожей так близко, что мы почти стали единым целым. Я показал им зверя, с которым им придется иметь дело.

— Эта деревня доставляет мне массу беспокойства в последнее время. Вот хотел собственными глазами посмотреть на проблемы, из-за которых они отрывают меня от важных дел.

Огромная доля недовольства в голосе лишь увеличила силу рычания и отрывистость слов. И чем больше я пытался заставить нервничать их, тем больше заводился сам. Близость волка обостряла злость и инстинкты. Животным проще, у них свой суд справедливости. Приоритет — защита своей семьи, стаи и земли. Чужак уходит сам или его убивают.

— Прошу прощения, — проскрежетал судья, и было видно, что просить или извиняться для него непривычно и неприемлемо. — Вы лорд этих земель и этой деревни?

— А вы не знали, куда ехали? — грубо ответил я вопросом на вопрос.

Он так и застыл с открытым ртом.

— Милорд, прошу, присаживайтесь, — забавляющийся происходящим действом священник указал на свободный стул.

Сделав вид, что с неохотой соглашаюсь, уселся напротив главного судьи и самым бесцеремонным образом уставился на него в упор. Тот вздрогнул. Запах страха стал более густым и сильным. Священники — тени боялись не только шелохнуться, но даже вздохнуть лишний раз.

— Так, что тут происходит? — ни к кому в отдельности не обращаясь, спросил я, оглядывая угощения на столе.